Тель-Авив 2010

В этом году ежегодная встреча врачей-консультантов 3М была в Тель-Авиве. Все полетели группой из Москвы в воскресенье, а я один, как белая ворона, вылетел в понедельник из Питера. В целом я ничего особенно не потерял, т.к. в воскресенье была одна экскурсия, от которой никто особенно впечатлен не остался, зато я не потерял целый день и не летал в Москву , возвращаться из которой к тому же пришлось бы потом на поезде.

Как только самолет приземлился в Тель-Авиве, я, естественно, включил телефон. Телефон, немного подумав, сообщил, что мы в роуминге и спросил, хочу ли я включить передачу данных? Я ответил, что хочу. Но телефон не угомонился, а выкинул сообщение «передача данных в роуминге платная» и еще раз спросил, действительно ли я хочу включить передачу данных. Я для вида подумал пару секунд и опять ответил, что хочу. И вот тут я впервые в жизни столкнулся с проявлением еврейской сущности в неодушевленных предметах — телефон вместо того, чтобы после второго подтверждения наконец включиться, выкинул еще одно сообщение «это очень дорого! Да или нет?». Честное слово, в этот момент мне показалось, что телефон вещал эту фразу с характерным еврейским акцентом.

Разобравшись со своим свежеиудейским телефоном, я пошел на выход, быстро нашел таможенника и протянул ему приглашение и паспорт. В этот раз меня пропустили практически мгновенно, спросили только, как зовут моего папу и который час. Судя по всему, ответы были правильные, я ни разу не ошибся, т.к. в паспорт сразу поставили штамп и сказали «добро пожаловать». На выходе меня не очень ждали, пришлось писать смс-ки, тогда прибежал мужик с табличкой 3М ESPE и повел меня в такси. Всю дорогу он пытался выведать, какие у меня планы на вечер. Сначала я испугался, что ко мне пристают. Потом понял, что он просто хочет меня куда-то пристроить отдыхать, вернее, к кому-то. Я сделал тупой вид, замкнулся и сказал, что дома у меня большая семья и куча детей. Это подействовало, человек сразу понял, насколько правоверный я иудей, больше ко мне не приставал и всю дорогу молчал как рыба об лед.

В отеле меня ждали знакомые до боли русско-армянско-еврейские лица. Все обедали, и я поспел как раз вовремя. После обеда я пошел вселяться в номер. В Питере, когда мне прислали подтверждение бронирования отеля, я прочитал, что всем врачам-консультантам заказаны номера из категории Big single, что в переводе внушительно звучало как «большой одиночный». Памятуя о номерах в отеле Gleaneagles в Шотландии, где ванная комната была чуть больше некоторых квартир в Питере, а в самом номере можно было заблудиться, я ожидал увидеть нечто реально большое. В целом я пришел к выводу, что меня обманули по всем пунктам. Мало того, что номер был ну очень небольшой, так еще и вовсе не сингл, в нем стояло две постели и вокруг них был только маленький проход. Кроме того, форма комнаты напоминала разрезанный вдоль бриллиант классической огранки. То есть прямых углов не было вообще, все было треугольное. Даже тумбочка была не квадратная, а треугольная. Судя по всему, по старой еврейской традиции они сэкономили и из одной тумбочки сделали две, тупо разрезав ее по диагонали. При моем росте где-то 187 сантиметров в ванную комнату я входил чуть пригнувшись. Сама ванна представляла из себя нечто не то чтобы сидячее, но и явно не лежачее. Лечь в нее смог бы разве что ребенок. Но самое прикольное начиналось, когда я влезал в ванну. Головой я упирался в потолок и вставить между головой и потолком душ не было никакой возможности, если только не стоять на полусогнутых ногах в позе «Ку». Горничные в отеле своеобразные. В первый день у меня лежали два шампуня и два геля для душа. Во второй день был один шампунь и три геля для душа. В третий день было четыре геля для душа и ни одного шампуня. Видимо, шампуни у них кончились, и по мере использования мною горничные докладывали только гели для душа для сохранения общего количества предметов на полке. Пришлось мыть голову гелем для душа. С учетом того, что я в первый же день где-то посеял свою расческу, вымытая гелем для душа голова, которую я причесывал пятерней, выглядела наверное очень харизматично, т.к. запасных расчесок в отеле не оказалось.

В общем, мелкие бытовые сложности были, но на общее настроение они никак не повлияли. После обеда было две ортопедические лекции. Первая меня никак не тронула, а во второй лекции хорошо известный всем, кто хоть когда-то имел отношение к фирме 3М ESPE Эл Вейнинг (Al Waning) показывал кучу клинических случаев от Нитсана Бичачи (Nitsan Bichacho), Мауро Фрадеани (Mauro Fradeani), Галипа Гюреля (Galip Gurel) и прочих корифеев мировой ортопедической мысли. Каково же было мое удивление (да и не только мое), когда в середине презентации вдруг пошел клинический случай под подписью Emil Agadzhanyan. Было очень приятно, что один из моих клинических случаев попал в презентацию Эла Вейнинга вместе с такими товарищами, рядом с которыми просто постоять для любого стоматолога в мире считается почетным.

После ортопедической конференции был ужин, а после ужина «Прогулка по ночному Тель-Авиву». Нас повезли в старый город, провели по историческим местам, в трех местах мы загадывали желания, в двух местах фотографировали панораму города и слушали очень интересную лекцию. Гид Эдуард оказался бакинским армянином, с высшим историческим образованием, говорил очень много, интересно и живо. Так что в отель мы вернулись уже заполночь, изрядно промерзшие, но вполне довольные. С погодой нам, конечно, не повезло. Буквально за несколько дней до нас было 28 градусов и полное безветрие и солнце. Но перед самым нашим приездом налетел какой-то незапланированный циклон-антициклон, прошли дикие дожди, похолодало днем до 10 градусов, а ночью аж до трех и держалось так почти все время, что мы там были. И только в день отъезда погода стала выправляться, выглянуло солнце и было 20 градусов, а на следующий день прогнозы обещали опять 27. Ну, не повезло, что же делать?! Зато я проявил завидную предусмотрительность и договорился с Сергеем Максимовым, что он привезет чай, а я шоколад. Так что каждый вечер после того, как мы промерзшие возвращались из города, мы шли ко мне в номер и пили вечерний чай с шоколадом, обсуждали разные вопросы и потом уже укладывались на боковую. Правда, больше четырех-пяти часов поспать мне ни разу не удавалось, т.к. приходили мы поздно, чай пили долго, а потом я еще сидел в Интернете и разгребал дневную почту.

На второй день была поездка в больницу «Адасса» (Hadassa), которая находится рядом с Иерусалимом. Там нас ждала лекция знаменитого профессора Нитсана Бичачо (Nitsan Bichacho). Переводил его Константин Маслов, которому хочется низко поклониться. Профессор говорил медленно, но много за раз. Останавливать такого корифея было как-то неудобно, поэтому каждый раз профессор говорил минут по 15 и только потом останавливался и давал время перевести то, что он сказал. Переводить специализированный текст и так не очень легко, а уж запомнить дословно, что говорилось последние несколько минут подряд, на мой взгляд, и вовсе тяжко. Но Костя замечательно справился. Правда, лекция затянулась, в конце мы задавали много вопросов, получили практически исчерпывающие ответы, многие сфотографировались со знаменитостью и довольные пошли дальше. Терапевты, которые не знали Нитсана, спросили у меня, а почему профессор был такой хмурый и замкнутый? На что я, изрядно поржав, заявил, что они просто его плохо знают. На мой просвещенный взгляд (а я знаком с Бичачей уже лет десять и был с ним на разных мероприятиях за это время раз двадцать), он сегодня был просто в прекрасном настроении и даже в ударе, т.к. я насчитал минимум три улыбки и один раз профессор даже рассказал анекдот про мышку и кошку, чего за ним ранее ни разу не наблюдалось. В общем, терапевты ушли еще более озадаченные. Потом нас водили по университету, показывали, в каких условиях учатся студенты-стоматологи. Рассказывать про это можно очень долго и очень больно. Если выразиться в двух словах, то это будет «шоб я так жил!» Учебный класс ортодонтов представляет зал такой длины, что фотоаппарат все не охватывал, а на всем этом пространстве стоят стоматологические кресла, окруженные специальными барьерами с полочками, создающими как бы отдельные кабинеты. И КАЖДЫЙ студент имеет свой собственный такой кабинет, в котором он принимает пациентов на пятом и шестом курсе. На четвертом курсе они работают в фантомном классе, который мы не видели, но и так поняли, что там тоже все очень неплохо. Ну а в клинике, где молодые специалисты принимают пациентов за живые деньги (всего за 25% от цены, кстати, т.к. студенты на них тренируются), в каждом эндодонтическом кабинете стоит микроскоп, есть все существующие в мире системы и материалы, рентгеновский аппарат у каждого кресла и все такое прочее. При этом хочется отметить, что университет и больница при нем полностью частные! В Израиле нет никакой государственной образовательной системы. Все строится на пожертвованиях и самопожертвованиях, поэтому за каждым углом и на каждом повороте висят мемориальные таблички типа «Этот корпус построен на средства несчастного Рокфеллера, пусть ему будет хорошо». Нитсан Бичачо, когда представлял нам сотрудников своей кафедры, особенно отметил, что они не получают никакого вознаграждения за свой труд, мало того, многие еще и приплачивают, чтобы заниматься наукой и работать рядом с великими коллегами. В общем, все это нам сугубо непонятно и для нас пока непостижимо и недостижимо. После похода по стоматологическому корпусу нас отвели в студенческую столовую через дорогу. Там мне пришлось повторить фразу «шоб я так жил» еще три раза: Выбор блюд, напитков и их качество не уступало ни одному из ресторанов, посещенных нами за все время пребывания в стране. Накормив до отвала, нас передали с рук на руки все тому же замечательному гиду Эдуарду и он повез нас собственно в Иерусалим.

Второе пришествие меня в Иерусалим, если честно, прошло практически незаметно. По крайней мере, по сравнению с прошлым разом не было никаких чудес, откровений и открытий. Может быть, потому, что я все это уже видел раньше, а может быть, потому, что одно дело ходить одному с личным гидом, а совсем другое дело бегать толпой в 25 человек и постоянно стараться не отстать от группы, найти отставших, объяснить всем, что, где и когда будет происходить, какие лучше брать свечки, когда и как их освящать, ну и все такое прочее. За два года с моего прошлого посещения в Иерусалиме не изменилось вообще ничего, собственно, как и за последние несколько сотен лет, наверное. Поэтому рассказывать особенно не про что. Задача была к семи часам вечера успеть в армянский ресторан, расположенный в армянском квартале, ибо нас там ждал ужин. На ужин мы не опоздали. Володя Адилханян сразу познакомился с владельцем ресторана и стал говорить с ним по-армянски. Я старательно кивал и делал вид, что понимаю, о чем они говорят, потом мы втроем сфотографировались с хозяином и пошли есть. Еда была вкусная, выпивка была неограниченная, поэтому все быстро развеселились, за нашим столом весь вечер звучали анекдоты, прерываемые тостами, а потом все поехали опять в Тель-Авив. Опять приехали поздно, опять мы с Максимовым пошли пить чай и опять я просидел до трех ночи за компьютером. Так прошел день второй.

Третий день начался с терапевтической сессии, а в отеле, на удивление, был совершенно бесплатный и очень быстрый Wi-Fi. Не знаю почему, но даже в аэропорту в Израиле Интернет полностью бесплатный. Правда, не без национальных особенностей, но об этом позже. Поэтому, пока терапевты спорили «о старении бондингового слоя», все ортопеды сидели за своими ноутбуками и тупо стучали по клавишам. Я успел написать штук десять писем, ответить на все вопросы в форуме и почитать все новости. Потом я стал переписываться по электронной почте с Элом Вейнингом, который сидел напротив меня, в общем, время не было потрачено зря. Потом был обед, а потом в гости к Анне Викторовне Саловой пришла ее местная знакомая и привела с собой никого иного, как девушку, которая десять лет назад была моей первой ассистенткой в клинике «Астра». Естественно, что мы решили это дело отметить и впятером поехали в какой-то пивной ресторан. Было это после обеда, поэтому я там ничего не ел, только слушал рассказы бывалых стоматологов о ситуации в стране Израиль. Через час-два все сошлись на том, что ситуация сложная и поехали обратно, т.к. в ресторане «Баба Яга» нас ждал уже заключительный ужин и слезные прощания. Ужин удался на славу. Нас разделили на три группы, каждой группе дали определенное задание и мы должны были разыграть сценку и придумать слоган, связанный с каким-либо продуктом фирмы 3М. Больше всех понравилась сценка, в финале которой был озвучен слоган «Хочешь женщин, денег, славы — начинай работать с Лавой». Сценка была разыграна соответствующая, народ был в восторге. Тостов было произнесено бесчисленное количество, люди, которые сидели в ресторане за соседними столиками, под конец вечера были уверены, что здесь собрались самые великие, самые достойные, самые скромные, дружные, великодушные и добрые стоматологи России. Под конец кто-то углядел за одним из столиком артиста Маковецкого и все стали ходить в тот конец на него посмотреть. Высказывались постоянные пожелания взять у него автограф, но никто так и не решился, а Маковецкий, видимо, тоже постеснялся к нам подойти после всего того, что он о нас услышал. Так мы прощались почти до часу ночи.

После торжественного ужина Салова потащила некоторых в бар-караоке и они там до шести утра пели песни. Мы с Максимовым никуда не пошли, по традиции выпили чаю с шоколадом, провели среди меня мастер-класс по настройкам фотоаппарата «Никон D-80» и опять завалились на боковую.

Утром был завтрак и сразу такси в аэропорт. Мне посоветовали приехать в аэропорт часа за три до отлета, т.к. израильская таможня самая таможенная таможня в мире. И это правда. В этот раз меня трясли намного меньше, чем в прошлый раз, однако все равно это заняло минут тридцать, если не сорок. Вынули из чемодана все сколько-нибудь электрические вещи, обтерли их тряпочкой, проверили в приборе на всякие вещества, допросили по каждому шприцу «Филтека Ультимейт», коробку которого нам дали для испытаний с собой, еще раз спросили, как зовут мою маму и папу, и только потом нехотя отпустили в зал. Торопился я совершенно зря, т.к. самолет задержали на два с половиной часа, в итоге я там просидел все четыре. Спасло меня только то, что, как я уже писал, в аэропорту совершенно бесплатный Wi-Fi Интернет. Правда, как всегда в Израиле, израильтяне поступили весьма оригинально! Интернет бесплатный есть, а электрических розеток нет! Вообще нет! Нигде! Аэропорт представляет из себя огромный круг, внутри которого очень светло, свежо и много места, вокруг магазины и ответвления, ведущие к посадочным выходам. Так вот ни в центре, ни в магазинах, ни в зонах ожидания нет ни одной электрической розетки!!! Есть только на входе в туалет (можешь сколько угодно стоять с ноутбуком у входа в туалет и писАть письма!) и в специализированных помещениях типа телефонных будок, но там тоже все только стоя, т.к. если есть розетка, то нет ни одного стула в радиусе пятнадцати метров. Причем это настолько очевидно, что закрадывается подозрение, что сделано специально, например, для экономии электроэнергии. Может лучше бы уж за инет деньги брали со всех подряд? Но я ведь не все, мало того, что я упорный, так я еще и английский язык в школе изучал! Проявив завидную сообразительность, я подошел к молодым ребятам из магазина телефонов. Они мне по большому секрету сказали, где есть одна электрическая розетка. В самом центре зала есть открытое кафе, огороженное серым мраморным заборчиком. Так вот, в этом мраморе ровно посередине есть скрытая розетка. Я с удобством устроился за столиком, воткнулся в эту розетку и замечательно провел за ней часа три. Все это время вокруг бегали несчастные обладатели подсевших ноутбуков, с ненавистью глядя на тянущийся от моего столика шнур к единственной розетке во всем круглом аэропорту. Когда я уходил на посадку, то реально мог продать свое место за хорошие деньги, но рядом сидели двое русских и так жалостно смотрели на меня последние полтора часа, что я милостиво отдал им розетку бесплатно. Так и закончилось мое второе путешествие в Израиль.


© DocEmil, Санкт-Петербург 1997–2017
Добрый Стоматолог: Агаджанян Эмиль Гургенович